Настя и Муся переглянулись, как будто быстро обменялись какой-то секретной информацией. Его всегда раздражали такие женские переглядывания, означающие, что они знают что-то такое, что недоступно пониманию низших существ. В данном случае низшим существом был Кирилл.
Никто не знал, что нужно делать дальше. Даже Кирилл Костромин.
– То же самое, – ответила она с улыбкой, явно пытаясь смягчить его грубость, хотя у этого метрдотеля на лбу было написано, что ему наплевать на всю человеческую грубость вообще и на Кириллову в частности. – Только с лимоном, пожалуйста. А есть я буду салат “Цезарь” и розовую форель. Попробуйте, Кирилл Андреевич. Здесь очень вкусно готовят рыбу.
– Про деньги-то не забудьте, – весело и негромко сказал врач с крыльца.
Нина Павловна присела к столу, как будто вдруг очень устав.
– Брось ты, – дружелюбно посоветовал Соне Владик, – ну хочешь, я их у тебя куплю, эти стекляшки? Сколько попросишь, столько и дам. Ты только не расстраивайся так. А я их Лильке подарю. Или Галке. Или ты сама их станешь на Новый год на елку вешать.