Арнольд остановился у зеркала, привел себя, насколько возможно, в порядок и положил на тумбочку перед старушкой мятый рубль. Выйдя из душевого павильона, приятели направились в сторону моря.
– О Господи, – сказал Сэм, – вот оно. Начинается.
– Нет, – ответил отец. – Вон, гляди, уже почти видно. Только больше никуда не смотри.
– Вот то-то и оно. Черный всадник. А ты когда-нибудь думал, что это за черный всадник на переднем плане?
– American boy, уеду с тобой, уеду с тобой – Москва, прощай, – взвились над танцплощадкой два чистых юных голоса, и долетел аккомпанемент балалаек, простой и трогательный, как платье пионерки.
Наташа отхлебнула шампанского и утвердительно кивнула.