— Matarlo, — кивнув головой, сказал старший из двух братьев, тот, у которого темные волосы узким мысом росли на лбу.
— Думаешь, прояснится к утру? — спросил его Роберт Джордан.
— Нет, господин полковник, — сказал Андрес. — Я не голоден. Меня угостили коньяком на последнем посту, и если я выпью еще, меня, пожалуй, развезет.
— Танк можно подорвать, — сказал он цыгану. — Это не очень трудно.
Она услышала голос и потом увидела, как согнулось его колено, и он пошел вперед, прямо на рог, который, словно по волшебству, опустился, следуя за движением мулеты в смуглой худой руке, уводящим рога вниз и мимо, и как острие вонзилось в пыльный бугор загривка.
Роберт Джордан почувствовал, что краснеет.