— Это мир мужчин… — лениво, вызывающе, в полной тишине вывела Шада первую строчку песни. Слова Джеймса Брауна на удивление просто зарифмовались на местном языке. Он не так уж сильно отличался от привычного мне английского, особенно если не задумываться. Память принцессы дополняла фразы, переиначивая их там, где терялся ритм.
— Но зачем вы убивали всех остальных? Тоже отец попросил? — я уже успела навоображать себе страшный план целителя по созданию армии зомби, но ответ оказался куда банальнее.
— Кружево, шитьё, готовка? — привычно пробормотала я, занося карандаш над бумагой напротив очередного имени.
— Может, в вашем ведомстве принято бросать тех, кто на тебя полагается, но я к такому не привыкла. Они на меня рассчитывают, у нас есть договоренности, и я намерена выполнить свою часть сделки.
Оставшись в одиночестве, я поежилась. Неожиданно громким стал плеск воды где-то в темноте, внизу; морось колючими иголками впивалась в лицо, несмотря на зонтик. Шерстяное пальто напиталось влагой из воздуха и скорее холодило, чем грело. Не хватало еще, чтобы вот сейчас из полумрака вынырнул убийца. Фонарей с моста было явно недостаточно, чтобы вернуть мне душевное спокойствие, их едва было видно размытыми белесыми пятнами в глубине смога.
Бывший театр показался из густого тумана смога и сумерек довольно быстро. Я даже особо замерзнуть не успела — ночи все еще были довольно тёплые. Ранняя осень, бабье лето. И к похищениям я уже как-то привыкла…