Я смущенно потерлась носом о шершавую ткань.
Из розовой воздушно-ватной дремы меня выдернул мужской голос.
Еще мгновение — и он уже жадно целует меня, вдавливая в шершавый, неудобный древесный ствол. А я радуюсь этому неудобству — потому что мне не хочется терять голову, не хочется снова позволять Даниэлю утянуть меня из реальности.
Я еще крепче вцепилась в черепицу и отчаянно помотала головой.
Хорошо, что она хотя бы не в курсе, насколько сильна глубина наших с Эриндейлом друг к другу чувств. А то бедной девочке совсем поплохело бы.
— Что это вы с Дани вчера так долго делали у тебя в комнате?