— Ага. Но я тебе сейчас еще добавлю. Чего еще не хватает во всей этой схеме?
Эх, я бы хотела сказать, что “я знала, что ты не виноват!”, но увы. Виноват, каюсь!
Эриндейл поколебался, но выставить себя трусом, побоявшимся остаться со мной наедине, не захотел.
— Покажи, как ты можешь за себя постоять, — охотно пояснил он, выпуская меня из объятий.
Я знал, что я не пропаду и без лагранжевских денег. Наследства матери и выплачиваемого государством вознаграждения за участие в исследованиях с лихвой хватит для того, чтобы доучиться — в Академии с сентября меня уже восстановили, а там…
Кажется, так я делала когда-то в прошлом.