Я судорожно, с сухим всхлипом выдохнула и резко отступила на шаг, выворачиваясь из его рук. Дура, Лали! Теперь он решит, что ты на него вешаешься!
Вполне, господин ректор! В ваших прекрасных глазах я предпочитаю быть идиотом, а не наркоманом!
— И это тоже, — Даниэль ответил уклончиво, и взгляд, до этого прямой, вильнул.
Он наклонился, обхватывая мое лицо руками, и поцеловал.
Я лежала с зажмуренными и не знала, как у меня это получится. Потому что сейчас, когда всепоглощающее, невыносимое желание ушло, оставив после себя кисельные мышцы и сильную, но приятную слабость, ему на смену пришла иная гамма чувств. Совсем иная.
Неведомая магия окончательно развеялась, оставив после себя горчащую пустоту, и я, наконец, смогла отвернуться.