Мистер Торнвел заглянул внутрь, поворошил вещи… и выудил на свет бумажный пакет. Перевернул его — и на стол с шуршанием высыпались маленькие бумажные конвертики.
Но в тот момент, когда красавица с радостным визгом повисла у Лагранжа на шее и звонко чмокнула его в щеку, я испытала чувство крайне далекое от благодарности. Прямо противоположное, если быть честным. Кажется, в какой-то из прочитанных книжек, оно поэтично называлось “кровавая пелена бешенства”.
Бесполезно. Шаги библиотекаря раздавались все ближе, а угрозы становились все страшнее.
— Да не спит, у нее сегодня ток! Я у миссис Керлиони подглядела!
За этим вопросом последовала долгая тишина. Стал донельзя отчетливо слышен стук часов на стене. И под него я переводила взгляд с ректора на Лагранжа, пытаясь понять, что происходит.
Зазвенели в рамах стекла, свет мигнул и стал глуше...