— Специфическая литература, — наконец произнес отец. — Позволь узнать, зачем?
Лагранж провел рукой по груди, растер между пальцев засохшую кровь.
Крис подслушал, что не пролезет в удовлетворительную успеваемость, если не сдаст зачет по магической математике, а если он не пролезет в удовлетворительную успеваемость, то не видать ему жарких каникул на островах, обещанных родителями, потому что из “Горок” его не выпустят. А магическая математика и Крис — это примерно как луна и солнце, вроде и существуют на одном небе, но бесконечно друг от друга далеки.
В голосе мистера Кливерса теперь звучала грозовая строгость. А Лагранж тащил меня прямо ему навстречу!
Однако, когда я второй раз поставила ногу на стремянку, прозвенел колокол.
Сначала потоки внешней силы, сочащиеся в мою энергоструктуру, болезненными не были — за время отцовских опытов у меня повысилась толерантность к раздражителю, и хотя в первые разы меня скручивало уже от этого, теперь проникающая в меня магия казалась даже приятной. Согревающей.