Голос провалился в клубы дыма, как в вату, затерялся там, беспомощно стих. А туман продолжал надвигаться. Угрожающе навис сверху, коснулся шеи мертвящим холодом и внезапно замер. Будто прислушивался.
— Дышит, но пока без сознания, — так же кратко ответили мне.
Я пыталась снова и снова, прислушивалась к себе — сосредоточенно, жадно, внимательно, но не могла уловить ни малейшего, даже самого слабого отголоска. Не чувствовала ничего. Абсолютно.
Да что со мной творится? Это все от бессонной ночи, не иначе.
Последний спуск по узкой крутой лестнице, полутемный коридор, к счастью, совершенно безлюдный, — и мы остановились перед дверью, покрытой странным голубоватым налетом. Она изгибалась, подрагивала, зыбким маревом растворялась в воздухе, чтобы через мгновение появиться вновь, и вообще казалась какой-то нереальной. Словно вела не в другую комнату, а в иной мир.
Во-первых, Аделла стала свидетелем того, как какой-то мужчина час назад, сунув служанке несколько монет, расспрашивал ее о супругах Демтор. Незнакомец выдавал себя за старинного друга виконта, сетовал, что никак не может застать его в гостинице, и подробно выпытывал, во сколько мы выходим и возвращаемся, где и когда бываем.