Но тут Алистер сделал шаг вперед, выходя из тени на свет, и его собеседник, побледнел, поперхнувшись звуком. Узнал, значит.
— Шла. Гроза. Молния. Испугалась. Поскользнулась. Упала. Потеряла сознание. Очнулась… Дар.
При этом, мы не хотели, не могли выпустить друг друга из объятий, из долгого-долгого поцелуя, который все не прекращался, и в котором оба захлебывались, тонули без возврата.
И из этой самой ниши Гилгик прямо на моих глазах вытащил небольшую книжечку в красивом таком ярко-фиолетовом переплете. Тут же начал торопливо ее листать, как будто что-то искал — определенные страницы или строки. Нашел, вчитался, сжал кулак и зашипел сквозь стиснутые зубы. Мне даже почудилось, что верный служитель Солнцеликого помянул проклятого Гхирха.
Ответил, как ни странно, Гхареш. И его ответ заставил меня на миг оцепенеть.
Да-да, именно два: одно на мое имя, другое — хозяину Ростас-холла, господину Герберту Лоттеру. Вскрыть такую записку мог только тот, кому она адресована, поэтому «шеф» ждал теперь в своем кабинете, чтобы отдать мне послание и, разумеется, узнать, чего же так срочно жаждет его величество.