— Она самая, — Ирата улыбнулась и, угадав мое замешательство, добавила: — Можешь называть меня по имени. Дозволяю. Не до церемоний сейчас. Смертное тело — хрупкий сосуд, он с трудом вмещает даже малую часть моей сути. Времени у нас мало, а поговорить нужно о многом.
— Да-да, у меня очень тонкий слух. Поверьте, все так и есть.
Перед дверью кабинета Герберт посторонился. Алистер быстро прошел вперед и, следуя приглашающему жесту, направился к одному из кресел у столика в нише.
Шеф явно пребывал в отличном расположении духа, и мне отчаянно не хотелось портить его настроение, но...
Я безразлично пожала плечами. Объясняться, а тем более признаваться, что я видящая, категорически не хотелось.
— Такой же, как и ты? — я развернулась к приятелю.