— А ваша супруга не возражает против присутствия посторонней девушки в доме? — поинтересовалась я в первый же вечер. Как бы между прочим так… невзначай.
Минуты текли одна за другой, я бродила между ящиками, тюками, комкала в руке перчатку и ощущала себя котенком, которого с размаху бросили в реку и теперь наблюдают: выплывет или утонет. Внутренний голос безмолвствовал, озарения не предвиделось, незнакомая обстановка напрягала, да и мысли, признаться, не особо радовали.
— Гинна, моя сестра-близнец. Ты о ней, наверняка, уже слышала.
Я захлопнула учебник по истории магии и возмущенно уставилась на ограду, возле которой вовсю развлекались Брыг с Гхарешем. Тени мое праведное негодование нагло проигнорировали, а, вернее, попросту не заметили. Они были заняты исключительно друг другом и упоенно мерялись...гм... то есть сражались.
Уже в карете меня начало лихорадить, и герцог, выругавшись, достал из потайного кармана маленькую плоскую флягу, заставил меня выпить все до дна, а затем — положить под язык какую-то пилюлю. Снадобье оказалось горьким, до ужаса противным, но сознание немного прояснилось, и колотить перестало.
Сила темного амулета, да самого Гхирха на этом иссякла. Чтобы опять призвать в мир повелителя хаоса нужен был новый артефакт, наполненный силой всех трех светлых богов. Его созданием жрец и занялся. Сначала сам, потом с помощью верных последователей. Бывший светлый жрец превратился в тайного, фанатичного адепта Гхирха и вырастил себе достойную смену. Некоторые из его учеников стали верховными жрецами не только Солнцеликого, но и Гинны, и зараза расползлась по всему миру.