— Душно, — ласково согласились со мной и придвинулись еще ближе. — В зале столько народу. Вам нужно выйти на свежий воздух. Давайте спустимся в парк? Прогуляемся… Вдвоем.
Но мужчина не спешил отвечать. Прошелся по комнате, явно о чем-то размышляя. Ненадолго замер у стола, сложил бумаги в аккуратную стопку и, наконец, быстро вернувшись, сел напротив.
Простуда дело привычное, почти житейское, об этом все знают. Как и о том, что болеть можно по-разному. Между делом, на бегу, со стенаниями и жалобами всем и на все сразу, а иногда даже со вкусом и удовольствием. Особенно, если зацепило тебя легко, на улице ветер с дождем, а дома тепло и очень уютно. Полулежишь в кресле, пьешь чай с малиной, смотришь любимый сериал, дремлешь, снова что-нибудь смотришь в полглаза или читаешь, и тебе совершенно не стыдно за собственное безделье. Сейчас имеешь на него полное право.
Кстати, я пыталась узнать у Гхареша, как получилось, что почтенная темная леди считается бабушкой только Брыга? Но дух буркнул, что это сложная, очень запутанная семейная история, и пояснять отказался, отговорившись, что его ждет Тамсин.
Алистер с Гербертом стояли у окна и мирно разговаривали — по крайней мере, до моего появления, — хотя ссадина на скуле у одного и порванная рубашка другого свидетельствовали о том, что беседа не всегда была дружеской. Все ясно: приятели поругалась, подрались, выпустили пар, высказали все, что накопилось за эти годы, и наконец-то услышали друг друга.
Лоттер молчал, впившись в Алистера тяжелым взглядом.