Полкан передумывает запихивать в кобуру свой «Стечкин», а оставляет его в руке.
Сотник качает головой – уже резко, утомившись от комендантской запоздалой подозрительности.
– Тут еда. Консервы. Все стерильно, заводское производство.
За кухонным столом сидит мумия в осенней ветровке. Руки черные, скрюченные, лежат на столе. Глаза птицы съели.
– Вот этого как раз не говорит, Сергей Петрович.
Мишель делает шаг к стеклу. Егор не сводит с нее глаз. Она кожей и всем, что под кожей чувствует прозрачные лески, которые тянутся от нее к нему.