Очевидно было, что наше с эльфами перемирие носит исключительно временный характер, и рано или поздно нам придется вернуться к прежним теркам. Но не прямо сейчас.
— Тогда нелегко тебе в этой жизни придется, — сказал Магистр и щелкнул пальцами еще раз. Я не почувствовал никаких внешних воздействий, да и одежда осталась той же самой, но грязь и засохшая кровь с нее все-таки исчезли.
— Вот, — сказал Виталик, поднимая указательный палец. — В наш мир пришла Система, но она сделала это без уважения, за что и отгребает. Вполне разумная причина, как по мне. И лично у меня больше никаких вопросов нет.
На руднике в Глубокой Дыре было скучно. Дни походили один на другой, и даже нападения пещерных крысоволков со следовавшей за ними обжираловкой не вносили особого разноообразия. Заключенные рубили тримерит, обслуживая финансовые интересы людей, которых никогда в жизни не видели, и это уже не было похоже на игру.
Разумеется, все это время мы краем глаза наблюдали за нашей основной атакующей силой, так что просто не могли пропустить тот момент, когда над монахом внезапно включилась полоса здоровья. А включившись, стала стремительно сокращаться, меняя цвет с зеленого на ярко-красный.
Пещерные крысоволки были втрое меньше своих степных сородичей, но такие же кровожданые и охренительно шустрые. Прежде, чем я успел сообразить, а что тут, собственно говоря, происходит, добрый десяток этих тварей успел выбраться на поверхность, а один, особо ушлый или сильно голодный, сразу же бросился доедать бедолагу без ноги.