– Глушилку поставили после первого, – перебила я ее, отрицательно покачав головой. – Мы бы не вышли… или остались где-нибудь под кустами. – Я покосилась назад, на монотонно шагающих «пустых». – Тогда где все? – Если Фейу готовились, почему, псаки их возьми, сейчас это происходит с нами?
Я выплела чары, развела ладони в стороны, и ослепительно-белый разряд высокого напряжения запел на высокой ноте, норовя вырваться на свободу. Лети, моя хорошая.
Решай, кто должен умереть… кто должен умереть… кто должен умереть…
– Хорошо. – Дядя удовлетворенно кивнул головой.
Почему я не ощущаю никаких особых последствий ритуала? Все привычно, правда, перестали скакать эмоции и стали значительно крепче и шире меридианы, но та же эмпатия так и не начала работать нормально…
Никаких украшений, только кольцо – родовая печать и неизменный хлыст рядом, с оплеткой, инкрустированной камнями. А ведь дядя не так уж и стар. Это в мои четырнадцать он должен был казаться умудренным опытом стариком, а на самом деле мне уже за тридцать, и я могу понять, какую непосильную ношу он на себя взвалил, чтобы вырастить юных Блау и дождаться, когда он сможет передать род брату.