– Полная родовая клятва без вассалитета! – Тетя начала торговаться.
Врученные подарки, упакованные в дорогую ткань, дожидались своего часа в гостиной. Тете и девочкам досталось что-то большое, наверное, отрезы дорогих мирийских тканей. Дяде и Луцию – несколько пузатых бутылок, мне – дорогой набор со специями в коробке из черного резного дерева и какой-то длинный тяжелый сверток, который Хок, подмигнув, настоятельно советовал открыть, когда останусь одна.
Война. Я ненавидела это слово. Я ненавидела кровь, грязь, вонь, дождь и громовые раскаты. Я ненавидела войну, и я болела ею. Я была больна войной. Как отвратительный мерзкий яд, она текла в моей крови, вспыхивала пульсом, наполняла грудь дыханием.
– Дядя, но после первого же круга все станет очевидным.
Я была служанкой в Южном пределе. Вчера арестовали господина военного трибуна, говорят, везде идут чистки…
Высшие готовились дорого обменять свою жизнь.