Тут мастер усмехнулся – широко, зло и очень весело.
Тир нарывается. Ни за что не поверю, что у него есть такие пробелы в воспитании, чтобы позволять себе такое. Я с любопытством смотрела на Маршу – проглотит или нет, на редкость занимательное зрелище. Проглотила.
Понятный и надежный. Марий нравился мне как человек и… как мужчина. Было бы странно, если бы я вдруг внезапно начала обращать пристальное внимание на сопливых сосунков. Нет, малыши хороши, но я всегда предпочитала мужчин, которые точно знают, чего хотят, или, по крайней мере, не пытаются себе врать по этому поводу.
И это была точно последняя порция силы на сегодня – меня свалил глубокий откат.
Я подлетела к дальнему стеллажу в углу кабинета, чтобы добраться до полки с нефритовым пресс-папье с отколотым уголком. Вышвырнула на пол свитки, нашла эту псакову зеленую штуку и изо всей силы грохнула ее об пол. Пресс-папье отскочило, не получив повреждений.
Кивнув, я поднырнула под его руку и отправилась в комнату.