Марта говорила медленно и степенно, по-южному растягивая гласные. Спокойствие, горячий чай, напевный голос… и я почувствовала, как сжатая пружина внутри отпускает. После приема я никак не могла прийти в состояние внутреннего равновесия.
– Эмоции – это ключ для входа, Вайю. Высших обычно не видно. – Ликас презрительно скривился. – Вы так кичитесь своей силой, но большинство просто не существует с изнанки, невидимые и незначительные. Ваши менталисты иногда сияют во тьме, забредая не туда. Это парадокс, но именно ваши менталисты обладают самым богатым внутренним миром, самыми вкусными и сияющими эмоциями. Они единственные из Высших способны чувствовать так глубоко, почти как аллари, но они не способны войти, потому что извратили саму суть, ради чего это дается.
На поляне резко наступила тишина, стихли разговоры и вскрики, я даже думала посмотреть, в чем дело, как мое плечо возле шеи сильно, до резкой боли сжали чьи-то железные пальцы. Я со вскриком открыла глаза с намерением ломать конечности – ведь останутся жуткие синяки на прозрачной коже, – но тут же закрыла рот.
– Точно. У него металл. Слабый, но тем не менее… – Я откровенно хвасталась приобретением.
– Леди Блау! – Тонкий не спрашивал, он констатировал факт, взглядом прожженного ловеласа пройдясь от кончиков моих туфель в цвет платья до шпильки с подвесками в волосах. – Нам сказали, что найти вас будет просто – вы единственная леди в пепельном ханьфу, но никто не сказал, что нужно искать самую красивую даму на этом приеме.
Тетю откровенно несло. Насчет мусора я согласна. Я уже зим десять не слышала этого в свой адрес, но это правда.