И смогу ли я отстраниться. Перебороть то, с чем я пришла сюда. Смотреть в его глаза без желания удавить сразу, пока змея не выросла большой и не превратилась в крылатого дракона.
Марий захрипел, ошеломленно глядя мне в глаза. Его руки на моей шее сжались – сейчас задушит! – и обмякли. Он улыбнулся кривой и немного виноватой улыбкой и рухнул на меня сверху, придавив всем весом.
Именно что? Они будут денно и нощно молиться в храме Великого? Или портал… Портал, Хэсау, постоянные поездки дяди… Они просто сошли с ума, это невозможно!
Ничего не хочу слушать! Не сейчас. Я устала. Этот псаков вечер меня доконал.
Какова вероятность, что Виртас знает о Пинки? Она равна нулю. Аларийцы никогда не делятся с чужими и не допускают никого в свой круг, а уж наставника они невзлюбили сразу. Дядя? Несмотря на клятвы, я сомневаюсь, чтобы он настолько смог заморочить ему голову, слишком он стар и давно играет на этом поле. Пинки – это стратегический ресурс для рода, я даже полагаю, что вторую дивизию согнали не для усиления границы, а для охраны Пинки. Это как родовые дары, их берегут как зеницу ока и никогда не обсуждают с чужаками. Ни-ког-да.
– Нэнс… – Я не понимала, что происходит, и поэтому приближалась медленно и очень плавно, чтобы не спугнуть. Обогнула столик и осторожно нацедила себе пиалу чая. Напиток вышел чудесным. С терпкими осенними нотками можжевельника, желтых махровых цветков зорянки и мяты.