– Дальше Хэсау. Лояльный род и – о совпадение! – ближайшие имперские дознаватели сейчас тоже у Хэсау, на Прорыве Грани. При Прорыве вводится военное положение, это означает… военный трибунал. Значит, наставника ждет трибунал?
Я готовилась ко сну. В прострации расчесывала волосы, конечно, далеко не сто раз, как положено воспитанным сирам, любовалась кружевом ночной сорочки – все-таки мирийский шелк это нечто, снова и снова прокручивала в голове базовые стойки, которые сегодня начал показывать мне мастер Ликас. Подача материала в корне отличалась от того, что в свое время нам давали в академии.
Виртас умер в шестнадцатом, по дороге в Керн, в самом начале мятежей. Мой предусмотрительный и умный дядя, который так гордится своим гильдейством, прожил немногим дольше. Умер через пять зим в застенках Левинсбрау, но мы узнали об этом только через несколько лет, когда случайно опознали останки по родовому перстню. Сдох и не сдал Блау. Уже этим одним я гордилась: этот высокомерный хрыч, с которым мы так и не нашли общий язык, – мой дядя.
– Значит, либо сгорят, либо… – Я шало улыбнулась Старейшине. – Либо вы должны быть готовы перенести нас отсюда в любой момент.
Фей-Фей машинально кивнула, но потом отрицательно потрясла головой.
Больше мы не разговаривали. Я отмерила ему три капли, швырнув флакон, а остальное золотистое чудо разделила на две половины – себе и Марте.