Кроммал покосился на небо и приложил на всякий случай два пальца ко лбу.
– Аха-а-ап! – я вынырнул и судорожно захватал ртом воздух.
– Ау! – донеслось оттуда, и раздался всплеск. Явно не от пустой емкости.
– Сложно все… – задумчиво сказал я, – Так зачем тебе я, мастер зверь? Нулевая мера, я так понял.
Я понял, что нигде не плыву, а покачиваюсь в повозке. Чувства постепенно возвращались, и это было совсем неприятно. Дорога была с ухабами, то и дело кренилась, а иногда вообще шла с таким уклоном, хоть держись непослушными руками за что придется. Больное тело реагировало на все одинаково – страданиями.
– А-а-а, – зашипел я, коснувшись пореза на плече.