— Это оно, — озвучила свое заключение Свердлова. — Черный список.
С другой стороны — не сомневаюсь, что подслушивать мне в любом случае больше не дадут: либо усилят защиту, либо будут вести разговоры вне зоны моего влияния.
— Этот расклад близок к идеальному, — благосклонно согласился Соколов.
— Кто бы говорил, — фыркнула маман. — Сама-то что?
— Мы ж не в поле просимся. Может, у вас конфискат найдется?
Желание было темным, обжигающим, животным — и остатки самоконтроля растворялись им, как соляной кислотой.