Максу позвонили в шесть утра. В шесть, мать его, утра!
Те же члены ведьмовского сообщества, что не практикуют за плату (исчезающе малая часть из них и правда не практикует), платят символический «ведьмин взнос» в одну золотую монету в год. Плата скорее ритуальная, чем обременительная, — лично я ежегодно покупаю самую дешевую в ближайшем отделении зеленого банка и торжественно вручаю явившемуся за мздой инквизитору.
Негодовала я совершенно напрасно: хамство еще и не начиналось.
Левашов сидел, устало опустив плечи, и говорил спокойно, с каким-то даже облегчением.
Как и я, они прекрасно знали: пока указатель дрожит — сердце цели бьется.
Она только фыркнула, и то ли Сергей, то ли Илья, приняв от меня инструмент, скрылся в могиле.