А ведь реально склонялся к тому, чтобы свернуть. По крайней мере, с точки зрения закона.
Я был уверен: у Ксении Егоровны по пять раз на дню буря мглою небо кроет — кто знает, в какой момент «вихри снежные» вынесут меня за порог?
Уснул мгновенно — спецсредства не понадобились.
У меня и без всяких залетных дел по горло!
Больц Алексей Сергеевич дышал через кислородную маску, и гофрированный шланг был первым, что бросилось мне в глаза. Потом уже я заметила и восковую бледность, и худобу, от которой казалось, будто мужчина попросту высох, — а может, и не казалось.
Максу позвонили в шесть утра. В шесть, мать его, утра!