— Твердый лоб можно разбить только молотком. Смотрим, рэссы.
— Девуленьки, а ну-ка, признавайтесь: есть среди вас те, кто был знаком и до поступления в эту, прости господи, Академию? — начала я издалека, лукаво прищурившись.
— Кому из вас уже сделали непристойное предложение, пока вы шли от дирижабля к учебной части? Два непристойных предложения? Три?
И она, продолжая что-то воинственно орать прямо в побелевшее под тряпками лицо укуренного идиота, сбила его со ступенек на асфальт, всем своим немаленьким весом навалившись сверху.
Сначала к нам в коридор вынесло дружный вопль компании боевиков. Потом вылетел почему-то один ботинок и что-то вроде шейного платка. А потом до нас добрался запах… Нет, не так. ЗАПАХ!
Каждая росянка теперь бережно была подвязана к ближайшему дереву за все стебелечки, даже самые короткие и тонкие. Ибо нефиг размахивать тут своими щупальцами: приличные помидорки так не делают, а значит, и росянкам негоже!