– Любуетесь стенами, госпожа Эркли? – прозвучал уже знакомый хрипловатый голос. Стоя на учтивом расстоянии в несколько шагов, Ристад с интересом наблюдал, как я вдохновенно предаюсь магическому шпионажу. Откуда только появился? Казалось, вынырнул из-под пола. Наверное, следовало испугаться или для приличия смутиться, но в голове почему-то появилась идиотская мысль, что в холле он показался мне ниже ростом.
Те снова дружно кивнули. Дух-хранитель ледяной струей воздуха ударил в лицо, пришлось от него отмахнулся, а то в открытый рот попала какая-то соринка.
– Обычные, – сухо ответствовала она. – Верховная ведьма так не желала лежать в соседнем саркофаге, что не забыла в завещании указать, в каком углу погоста меня похоронить. И раз я вынуждена смириться с посмертной ссылкой, то никто не запретит уйти в эту ссылку с фанфарами.
С детства она во всем искала хорошие знаки. И, самое интересное, умудрялась находить! Споткнулась правой ногой о порог – к удаче, и наплевать, что от ботинка отодралась подошва. Зачесался левый глаз – к большой радости, без разницы, что на следующий день глаз опух, и радоваться оставалось разве что пропуску занятий в гимназии.
В ответ за сестрой хлопнула дверь. Ночник сам собой послушно погас. Я перевернулась на другой бок, неловко замоталась в одеяло и с досадой задергала ногами, пытаясь освободиться от душного плена. Только выиграла бой, как Кэтти вернулась.
Наконец влюбленных настигло пробуждение. Они с такой проворностью откатились друг от друга, словно спали не одетые, а совсем-совсем наоборот. Соскочили на пол по разные стороны кровати и уставились в мою сторону с минами приговоренных к сожжению черных ведьм.