– Господин темный маг, вам есть что сказать? – осторожно спросил проповедник.
На холл опустилась зловещая тишина. В ледяном молчании хозяин замка обозревал бардак: Ферди, клетку, разбитый цветочный горшок, двух взбеленившихся братьев и среди всего этого безобразия светлую чародейку с вытянутыми руками, на невидимых нитях удерживающую потрескивающий шар.
– Вознесись с миром в цветочный рай, милое дитя. Клянусь, я за тебя отомщу. – Хэллрой оторвал повядшее соцветие, приложился к нему губами в нежном поцелуе, а потом зачем-то засунул в рот и принялся энергично жевать. Видимо, на вкус было не очень или даже вязало язык, поэтому он с омерзением сморщился, мол, Изольда, ты красивая… была, но какая же невкусная!
– О, я отлично ориентируюсь в больших домах, – уверила я и развернулась…
– Заметил, – проскрипел Торстен-старший. По всей видимости, мне повезло войти в его личный черный список. Искренне рассчитываю к отъезду заслуженно занять почетное первое место!
– Ценное замечание, – абсолютно серьезно согласилась ведьма, правда, не понятно, с чем именно: с тем, что племянник ушиблен, или с тем, что их таких, альтернативно одаренных, у них целый выводок. – Но знаешь, дорогуша, мысль, что моя погребальная урна украсит кабинет верховного темного мага, вызывает уныние.