Ордош устал отпускать шуточки и предпочитал молчать, перестав трепать мне нервы. Лишь изредка напоминал о своем присутствии в моей голове короткими фразами.
Я сорвал с себя фартук и бросил его через стойку в комнатушку бара.
Оливия сама подошла к старухе. Та закатала рукав. На ее предплечье принцесса увидела красное пятно, похожее на половинку сердца, каким его рисуют дети.
– Нет, господин, – сказал я. – Но сегодня исполняется ровно сто лет с того дня, как вы переместили мою сущность в это тело. Я честно служил вам все это время.
«Так надо, дубина. Действуй! И хватит ковырять в носу, нас время поджимает! Девка у ворот скоро очнется».
У дверей особняка, к которым вели мраморные ступени, нас дожидалась высокая седовласая женщина.