И запах. Зверинцем пахнет из окошек. Давно немытыми телами, больными желудками и зубами, протухлой едой, испражнениями и абсолютной безнадёгой. Ад!
Муромцев, Станиславский, Немирович-Данченко… Объятия, пожимания рук, гул голосов давно знакомых и приятельствующих людей. Общение без особой светскости, даже и толикой некоторого панибратства.
На Хитровке таких полно, да и среди знакомых дяди Гиляя, н-да.. Артистическая среда ети её мать! Богема! Не все, сильно далеко не все, но и за грех не считается ни разу.
А действительно ведь он. Жан-Жак первым делом к нему, а капитан Лефевр… или Ле Февр? В общем, поднял вооружённый экипаж и пассажиров из добровольцев, и к консулу! Поступок, как ни крути.
Отсмеялись, и я начал делиться впечатлениями.
Вроде как правила игры такие – врать в подобных делах, преуменьшая перед родителями реальную опасность. Ну или опекунами, дедушками-тётушками, не суть.