– Да? Мине Егорка тоже говорил за память! Так и сказал – тётя Песя, я хотю, шоб Фирочка была щаслива и здорова, а куда она без своей любимой мамеле? Вот вам адрес врача, с которым я договорился – пообещайте, шо будете ходить и следить за своим драгоценным здоровьем за мои деньги! И канешно, бриллиантовым бесценным Фирочкиным!
– Ну… так. А зачем? Патент на это всё равно не возьмёшь уже, а бередить…
Смущённо кашлянул тот самый, ненароком подслушавший, и я, повернувшись, развожу руками. Понимающий, но несколько резковатый кивок головой… с жильём здесь большие проблемы, да…
Налегке все сидят, в штанах только, да рубахах, пропотелых уже подмышками. Обувь скинули, сидят с босыми ногами, мозолистыми и когтистыми.
Какую пищу вкушал, как сел, встал, повернулся, с кем имел беседу, и по какому поводу. Тетрадей исписал — ж-жуть! Стопочка на два с половиной пальца.
А в сторонку чуть не на полсотни метров всево напрямки, так и вполне себе приличные люди живут, чуть ли и не князья. Полсотни метров дальше, и снова шваль распоследняя. Москва!