– Разрешили! – кивал учитель так, што чуть не голова прочь с тощей кадыкастой шеи, – Я дал телеграмму о бедственном положении, и вот…
Жаркое, злое, зачумлённое солнце быстро поднимается над крышами Молдаванки, накаляя кровлю, камни и головы.
– Да можно! – затараторила девушка, – Договариваться только придётся. Делиться! Никак не меньше ста рублей за такое!
Сверху сделались большие глаза, а любопытно выглядывающая тётя Хая хохотнула.
Вернулся с обхода поздно вечером, когда браты уже спали. Помылся в тазу заготовленной водой, ухитрившись не разбудить их, да и лёг.
– Рад видеть тебя, друг мой! – перешёл он на русский, жестом предлагая отойти от входа, – Что привело тебя ко мне в этот прекрасный день?