Владимир Алексеевич вернулся поздно, в самом благодушном настроении, пахнущий распаренным дубовым веником и свежим пивом.
Извозчик, немолодой араб-христианин, подрёмывая на козлах, совершенно покрылся пылью, едва ли не до статуйности. Гаргулья практически, даже и морда лица — тово, годится вполне.
– Из России? Переселенцы? – и снова голову на бок, чисто птица ворон.
– А-а… — скомкав лист, выбрасываю его в угол, на растопку пойдёт. Вскочив, начинаю мерить шагами комнату, и как-то так получается, што и в гостиную вышел.
– Ну, – жму плечами, – неспортивно самому играть. Сань! Мячик кинь!
Издалека когда, то наверное, жизнь их выглядит правильной. Праведной. Житие библейское, с поправкой на современность.