– А ты точно не из наших? – недоверчиво сощурился Ёся, поглядывая попеременно то на меня, то на папеле.
Младшем у Андрейке досталось меньше всего, и он заглянул просительно в глаза матери, на што получил только прерывистый вздох и поджатые губы, с часто заморгавшими глазами, а от отца – затрещину.
Плотная ткань, набитая монетами до полной кольчужности, дырявой тряпочкой упала на бетонный пол.
Отбежал, затерялся в проулочках, да к людям вышел. А оттуда и на пирсы, к рыбакам. Морду лица там умыл, а потом подумал хорошенечко, да и разделся решительно.
– Всегда, изволите ли знать, был против погромов! – мысли земца скакнули в новом направлении.
Завтракали через силу, хотя тётя Песя женщина вполне себе понимающая, и расстаралась как раз на такой случай. Такой себе супчик рыбный, сильно восточный. С пряностями, травами и таким запахом, што и у умирающего аппетит пробудит.