Сев на койке, я зябкими ногами нашарил пушистые меховые тапочки, не сбрасывая с плеч толстое шерстяное одеяло. Зыбкий пол норовил предательски уйти из-под ног, но крохотность каютки не дала ногам разгуляться.
В редакции «Одесских новостей» на меня глянули не без любопытства, но повели себя на равных, без снисходительно панибратства взрослых с ребёнком. Немножечко преувеличенно, как по мне, но пусть. Терпеть не могу снисходительный тон!
– Ой! – и снова руками – плесь! – Ты тоже за нево скучаешь? Он мине тогда все уши продолбил! Ну да два умных человека завсегда найдут общие интересы, даже если один из них не иудей! Песя! А ты чево как неродная? Кушай! А то худенькая такая, шо глазам смотреть больно!
« – Противолодочные зигзаги» – выдало подсознание, и вместо ответа, што же это такое, дополнив песней про жёлтую подводную лодку.
Чувствую себя уютно и в полной безопасности, потому как свои, проверенные. Всё та же злая, разбойничья нищета, но я гость, притом не по покону, а по-настоящему, от всей пустынной души.
Оборвав себя, дабы не произносить имя Великого Князя всуе, Владимир Алексеевич перескочил запретную тему.