– И всего-то, — бодро заявил Абрам Моисеевич, -- а в обход-то зачем?
– За што? Ничего личного, только бизнес! Но! – я остановился, ткнув пальцем в упругое пузо, – Мине не нравится тратить нервы и время на такие глупости!
- Шо!? – недоверчиво переспросил Ёсик, - Ты хочешь сказать, што знаешь самого?
Грубая игра, бестолковая. Ногами босыми то по мячу, то песку. Толкаются! Потные от жары, песок налипший на телах.
Владимиру Алексеичу писать – пришлёт. Из кожи вывернется, перезаймёт, а пришлёт. Но стыдно даже и просить, и так-то мы с Санькой достаточно увесистые гирьки на ево шее.
Меня сграбастали, смачно расцеловали, обколов жёсткой, пахнущей ладаном бородой. Потом второй монах, потом не монах, потом какая-то женщина…