Привычно уже зайцем проник, разве только по летнему времени на крышу, а не в собачий ящик. Тронулся состав на Одессу, а я бездумно в небо синее гляжу. Никаких мыслей!
– Есть идея, – по-свойски усаживаюсь в кресло напротив, – которая может принести много-много денег, но сильно не уверен, шо именно и только вам с нами.
Начались хохотки, слушают со всем вниманием. Делаю максимально пафосный вид и театральный надрыв, как та козьемордая Лиза из Бутово.
Вон, Татьяна даже и заслушалась, пыль перестала протирать. А ну-ка… подмигнув ей, я вжарил плясовую, подтаптывая ногой в домашней туфле, подбитой войлоком.
Может, у них переключатель стоит? Добрые… щёлк, и толпа озверелая. Ну ли просто – разные. Одни – на полях работают да в мастерских, на рынках торгуют. А которые недобрые – отдельно. В загонах. Ну или в казармах, не знаю. Странно.
Пока я ел, мелкие отловили в соседнем дворе Саньку, притащив его наверх вместе с мольбертами. Завидев меня, он заулыбался, но вдруг вспомнил о своём, и через перила, на всю Молдаванку!