Дёрнув плечом, вышел, постаравшись не скрипнуть дверью, пока не начались очередные просветлённые нравоучения.
– Навроцкий, – представляется редактор, пожимая руку.
Две трубки спустя Владимир Алексеевич сел наконец в своё любимое кресло и махнул нам рукой.
– И эти люди учат нас за жизнь, – осуждающе покачал головой дядя Фима, отчево шевельнулись все его подбородки.
Попросили о фотографии, и отказывать я не стал, с удовольствием попозировав с оружием в руках. От платы я отказался, и тогда джентльмены, упрощая донельзя английскую речь, предложили выслать мне готовые снимки.
– Иосиф! – и руку Мишке. Пожали, потом за здоровье разговор, немножечко за Одессу, и к мине.