Мокрое от пота мальчишеское тело двигалось медленно, замирая иногда на пару секунд. Сквозь стиснутые зубы вырывалось иногда сиплое дыхание. Последний судорожный рывок… и подбородок коснулся перекладины.
— Хорошо, што напомнил, – вспомнилось мне Сенцово. Какая ни есть, а всё родня. Ну и похвастать!
Раздражает немножечко, но не сержусь ни капельки, и не срываюсь на брате. Если бы ему так пришлось побегать, я б и не так нервничал! Оно завсегда выходит, што за близких страшнее стократно, чем за себя.
– И тут, – делаю театральную паузу, – находка! Неграмотный рабочий тихонечко подходит к образованному господину, и шепотком просит оценить находку. Не купить! А там – монетка времён Ивана Великого. Или фибула с плаща, не суть важно.
– Ништо! – отмахнулся Мишка, – Меня Федул Иваныч до вечера и отпустил.
– Принцип, – он мрачно затянулся, – крайне прост. Голядева и её люди вьются вокруг тебя. Объяснение, в случае разбирательства с общественностью или судом, самое простое – у вас был конфликт, и теперь она боится влиятельного в уголовной среде человека.