Вцепившись большими руками в давно не стриженные волосы, он завыл волком, исказив лицо.
А мы во внутренний дворик силы выползти нашли, но на этом и всё. Я вон даже до скамеечки не дошёл, на чистенькой дорожке уселся, ноги едва под отяжелевшее брюхо подтянул.
После завтрака затеяли игру в покер на расстеленном одеялке. Фира вздыхает, сидючи в десятке метров от нас с какой-то очень девчачьей книжкой. А мамеле бдит!
Юноша вздохнул и перелистнул страницу, пола его пиджака на миг приоткрыла рукоятку револьвера во внутреннем кармане.
– Не успеешь, – усмехнулся он моему энтузиазму, – паломническая поездка у него в самом разгаре, так што пока приедешь, Вильгельма уже и не будет. Так… вроде как по следам. Паломничество это всколыхнуло в нашем обществе большой интерес к Палестине, а русских репортёров там меньше, чем пальцев на одной руке. А места там интересные! Собирайся!
– Ой вэй! — показалась на пороге мать чумазого семейства, всплёскивая заполошно руками, — Живо домой! У всех дети как дети, на счастье и гордость, а у мине босяки на позор уже сейчас, а не когда подрастут! Домой!