– Непривычность давит на нервы, а нервы на тело?
Кабинет просторный, с полотняными навесами над окнами от неистового солнца, с небедной мебелью. И этот… начальник. Суетится.
– Не особо, – жмёт тот плечами, стесняясь мал-мала, – не люблю я это дело.
– Ну да! Других предупреждаю, штоб не лезли.
– Становой! – выдохнул восьмилетний Кузьмёныш, добежав наконец, и чуть не ткнувшись в старосту, – С земскими!
С Мишкой распрощались на Хитровке, хотя и оченно хотелось дойти, пофорсить. Небось помнят! Не столько даже перед дружками-приятелями, сколько перед Дмитрий Палычем да особливо – супружницей евонной. Мёд и мёд!