Цок-цок-цок! Кастаньеты металлические по камням. И говорок напевный, одесский, мелодией вплетается в этот танец.
– Злой! – припечатывает Лещ, чуть сощурившись, а Жбан, только што бесновавшийся, садится спокойно.
– Никаких бумаг! – негромко пропел он на манер арии, и встал, потянувшись всем своим сильным телом, – Никаких следов!
- Вы таки уже, или немножечко стесняетесь и мне таки подождать?
« – В этом времени петь любят» – выдаёт подсознание, с чем я и соглашаюсь. И умеют!
Плавал чуть не час, до ломоты во всём теле и посинения, а потом назад, всё так же бегом.