Наконец ушёл, да важно так – живот вперёд, носки в стороны, тросточкой поигрывает. Такой весь, што не сразу и поймёшь – то ли мелкий купи-продай и панамщик, то ли всё это сразу, да немножечко дешёвый сутенёр. По-совместительству.
– Как же, Феденька… – всхлипнула она, из последних усилий сдерживая вой.
Баба напугано закусила платок, а в её рано выцветших серых глазах начала проступать нешуточная паника, заражая прочих.
– Будьте добры, Александр, пните пожалуйста Михаила!
– Не хуже, – неожиданно согласился Пономарёнок, – совсем не хуже.
– Поэтому, – он встал, набулькав себе крохотную стопочку калганной, – ты уезжаешь.