А пока – всех денег триста рублей в разной валюте, письмо здешним грекам от Агапия, и полная неопределённость.
- Во-он там! – разговариваю наполовину руками, - Дворами, а потом у левого дома, где кривая акация, спросить до Запорожской. Бордели там. Мариванны и Ёси, да и другие тоже. Для разной публики, не так штобы и конкурируют.
Он кликнул носильщика и, переваливаясь, пошёл к извозчику, полный желчи и мизантропии. Каков наглец! В тринадцать лет так себя вести, в то время как заслуженные люди…
Тут он сообразил, что турок, даже и выглядящий как европеец, вряд ли знает русский язык, и перешёл на немецкий.
Оно понятно, што незачем плодить себе лишние проблемы через непослушание властям, особенно когда они по факту не нужны, но… время! Тянется…
Перебирает иногда резаное, и себя в одёжках таких представляет. Или в Ливадии, фрейлиной при Дворе. Может, она тоже эта… дочка графская! Выкрали в младенчестве цыгане, да подкинули на воспитание. А потом её найдут, в объятиях у маменьки с папенькой поплачется всласть, да замуж за одного из этих, с орденами. Ва-ажной бы стала дамой, да небось не хужей прочих!