Мишке любопытно – как же, впервые здесь! Глазами водит, но с вопросами сдерживается пока.
Пару часов спустя, сделав несколько снимков большого семейства ради иллюстрации к будущей заметки, и сговорившись, где они смогут забрать фотографии, покидаю бедуинское становище, взмахнув напоследок рукой. Паломников я таки обогнал аккурат перед Вифлеемом, пропылив стороной.
С тяжким вздохом вусмерть уставшего человека поднялся. Пора к грекам…
– А штоб был! – я как сорвался с места, да нему! Обхватил за плечи и держу накрепко, будто тот убежать куда засобирался, – Потому што! Любят же не за што-то, а так! И Санька! За себя-то да, а он?
– И што Котяра? – поворотился я к Саньке.
Абрам Моисеевич уловил, шо вложиться придётся, а не как всегда, и схватился за пейсы.