Было тихо, пахло мокрым камнем и еще чем-то приятно кислым, вроде лимона. Несмотря на ночь, воздух оставался достаточно теплым, чтобы я не мерз даже без майки. Так или иначе, надо дожидаться рассвета. Таращась в тускло-серое небо, я незаметно заснул.
— Не из песка! Это особый минерал. Раньше его и правда по берегам притока Дона, по которому мы будем подниматься к Варсонилу, собирали. Но те времена уже давно ушли — выбрали там все вчистую. Недалеко от Варсонила проходит цепь разломов, в которых сейчас и добывают этот песок. Называется эта цепь Радужный пояс. С него, считай, весь Варсонил и кормится. А в Первом Провале самый старый карьер на поясе находится. Говорят, там, над карьером, всякие чудеса происходят. Сам карьер то раскалится докрасна, то льдом покроется. И над ним постоянно радуги играют и молнии бьют!
— То, что вы, молодой человек, называете компонентом, — дефекты в структуре минерала. Не очень сложно? Вы понимаете, о чем я?
— Чего давать? Это уже полноценный полет по кругу. Мы в предгорьях, вокруг — лес. Пока я буду отлетать от рудника, я следить за ним не смогу. А когда развернусь, то не увижу его в этой чаще. Единственный ориентир — речка. Но на ней нет никаких знаков, по которым я бы смог сориентироваться. Даже если я найду потом этот двор, то ветра не увижу — надо хотя бы конус поставить.
«Вот так вот, — подумал я. — Мир вроде отсталый, а биопаспорта в наличии».
Управляющий был сама любезность и услужливость. О деньгах речи не шло — скелле даже не пыталась их предлагать. Нас накормили и показали номер. Очень сильно хотелось спать — еще сегодня утром я готовился умереть в скором времени, а проведя время в дороге, окончательно исчерпал себя.