— Нет. Но тебя хотят допросить. Ты вроде бы знаешь, как они это делают.
— Я думал, это моя борода испугала тебя, — я незаметно перешел на «ты», но она и не подумала возражать.
— Так, ясно, — пробубнил чиновник. — Опять они чужими руками свои проблемы решают. Слушай сюда, парень! Что там было, я знать не хочу. У меня к тебе претензий нет. Но и отпустить тебя я не могу. Будешь сидеть и ждать, пока скелле не заберет тебя.
Я подумал, что еще не видел, чтобы на табурете кто-нибудь сидел, кроме капитана. Вероятно, это что-то значило. Сел, как нашкодивший первоклассник, хотя в душе ощущал себя победителем.
— Вы очень похожи на вашу дочь, или наоборот — она на вас. Охотно слушаете, но ничего не сообщаете — все потом, завтра. У меня с ней была сделка заключена — за каждый вопрос я имел право задать свой и рассчитывать на честный ответ.
— Доброе утро! Если оно, конечно, может быть добрым.