— Вы к кому? — спросил он меня, не здороваясь.
— Вы объявление давали о работе в карьере?
— Украшение? Украшение чего? — не унимался тот.
Меня внимательно осмотрели, негромко переговариваясь, и стало окончательно ясно, что я «ганнер». Я наконец сообразил, что стало причиной их уверенности в этом. Рассматривая мое лицо, один не удержался и провел рукой по моей щеке. Я отпрянул, но тут же догадался, в чем дело. На лицах аборигенов не было и следа бороды или усов, и моя трехдневная щетина, очевидно, была однозначным свидетельством того, кто я есть. Видимо, растительность на лице у местных вообще отсутствовала как признак. Они явно знали людей с бородами, но считали их неопасными и, мне показалось, как бы неодушевленными. Никто даже не пытался заговорить со мной, представиться или узнать мое имя. Отношение было вроде «Смотрите, чего я нашел!».
— Архипелаг долго был недоступен. Когда туда добрались, обнаружили вместо огромного острова тысячи мелких, разбросанных по огромной дуге. Кажется, уцелела в виде четырех островов западная часть прежнего гиганта. На ней живут потомки тех, с кем мы сражались. Ненависть к Мау — у них что-то вроде религии. Но это не мешает прекрасно торговать. Никаких скелле на островах нет, но похоже на то, что магия у них под запретом. Девочек, родившихся с талантом, они продают нашим. Говорят, что на мелких удаленных островах их просто топят в море.
Рядом со мной кто-то опустился на землю. Я медленно повернул голову и увидел Старшего. Он сидел на коленях, повернувшись ко мне всем телом.