Это было не так удобно, как кажется: в отличии от Алассов, у которых помимо подобного портала был еще и дополнительный, имеющий точку выхода прямиком во дворце (Нисайем совершенно не умеет хранить секреты!), в знак дружеского расположения Астея Пятого к Вольтуру Алассу, у Вейлеронов портал в столицу был один, с привязкой к родовому особняку.
И плотное ощущение недовольства, никак не проявляемое внешне.
На ее светлость вдовствующую герцогиню было страшно смотреть: бледная, как полотно, она смотрела на меня с суеверным ужасом, и не могла сказать ни слова И её молчание давило на мою совесть тяжелее обвинений Эдриана.
— Вернее, всё еще не закончилось — вот вернем камень твоему отцу, тогда и можно будет говорить, что всё. Конец.
— Что ж, с этим разберемся. Теперь следующее. Девицу не обижать! Я дал слово его королевскому величеству за себя и от твоего имени, что в нашей семье к ней будут относиться с должным уважением. Ты на ней женишься, это не обсуждается, других вариантов нет. Мы, конечно, за ней присмотрим, чтобы не увлекалась шпионажем в пользу Вейлерона, но… Это твоя жена, сын. Тебе с ней жить всю жизнь. Рожать и растить детей. Так что дело даже не в том, что этот брак под патронажем его величества — просто глупо обижать свою жену, ведь она же теперь твоя! Член нашей семьи.
Позднее утро уже осветило комнату, ярко подсвечивая золотыми искрами рыжеватые волосы, выбившиеся из развалившейся косы. Во сне моя сумасбродная женушка каким-то образом умудрилась раскидать и одеяло, и шкуры, и в итоге забилась ко мне под бок в поисках тепла.